Литератор
Литератор
» » Павел Баулин: Возлюбленный Смерти
Вход
» » Павел Баулин: Возлюбленный Смерти

    Павел Баулин: Возлюбленный Смерти

    Поэзия Павла Баулина. Сборник «Возлюбленный Смерти»: Киев и Новосибирск, 2014. Одновременный выход в свет: Украина – Россия.

    ПАВЕЛ БАУЛИН. «Возлюбленный Смерти».
    Сборник лирики. – Киев, журнал «Радуга», 2014. – 152 с.

    В Киеве (издательство журнала «Радуга») и в России (Новосибирск) практически одновременно вышел в свет новый сборник стихотворений члена Союза писателей России и Конгресса литераторов Украины Павла Баулина (Запорожье – Киев).
    В новую книгу с интригующим названием «Возлюбленный Смерти» вошли стихи-размышления о природе и сущности человеческого бытия. При этом парадоксально-философская лирика поэта охватывает не только период нашего физического воплощения, но даёт свою версию контактов с иными мирами и даже пребывания в иных воплощениях, за гранью, разделяющую Жизнь и Смерть.
    Книгу естественно и полноценно дополняет любовная лирика Павла Баулина, его ироническая поэзия. И всё на ту же тему.

    Подробнее ознакомиться с творчеством Павла Борисовича можно на его странице на сайте: Стихи.про
    Авторское предисловие к сборнику читать здесь:
    Новинка: «Возлюбленный Смерти» П. Баулина
    Анализ сборника стихотворений о смерти (книги П. Баулина): статья «Дар Смерти».


    ПОДБОРКА ИЗ КНИГИ

    Нить

    Уже готовясь к вечному убытью,
    за сущий миг до траурной межи
    он обвязал своё запястье нитью.
    Конец свободный мне отдал:
    – Держи!..

    Затем шагнул с презрительной улыбкой
    туда, откуда возвращенья нет.
    Но след за ним скользнул суровой ниткой,
    продетой через тот и этот свет.

    ...Та нить звучит
    то властной тетивою,
    то тихой паутинкой, то струной,
    сакраментально делая живою
    связь Навсегда Ушедшего со мной.

    Живая нить! –
    Ушедшего причуда
    моей ладони трепет отдаёт…
    Так жутко,
    что сигнал идёт оттуда!
    Так благостно,
    что всё-таки идёт.

    Новопреставленный

    Теперь уже
    ни смерть над ним не властна,
    ни времени разящее копьё...
    Торжественно, надменно безучастно
    он утверждал величие своё.

    А нам служить условностям несметным,
    терзаться в страхах: сметь или не сметь?
    И постигать,
    что вольным и бессмертным
    позволит стать
    лишь собственная смерть.

    Последний полёт

    Тяжелеют полёты во сне!
    То ли я,
    то ли мир обезумел:
    Наяву правят тризну по мне,
    а во сне я нисколько не умер.

    Тяжело, невысОко парю,
    раздвигая тугие туманы.
    На поминках
    в родимом краю
    пустотой наполняют стаканы.

    Опьяняет друзей пустота
    благодатью нетварного Духа.
    Я над ними – распятьем Христа.
    Мне антенны царапают брюхо.

    Наяву на Земле меня нет,
    в эту явь не резон возвращаться.
    Но грядёт ослепляющий Свет,
    и не может полёт продолжаться!

    Налетавшись до самого дна,
    я проснусь, коль Господь не обидит...
    Отшатнётся в испуге жена
    и меня сквозь меня не увидит.

    Сокровенное

    Прозрачные лужицы,
    матовый лёд,
    предзимье в наряде неброском.
    Старинное солнце над миром встаёт,
    над миром и нашим погостом.

    Неясные тени парят от земли
    сквозь день, набирающий силы.
    И близкие завтрак уже принесли,
    тоскуют у свежей могилы.

    В пупырышках небо над ними дрожит.
    и воздух – озябший и пресный.
    И так оглушительно хочется жить,
    что я попытаюсь воскреснуть.

    Гостья

    – Проходи, коль пришла. Я не трушу.
    Ну, не вечно ж мне жить на Земле!
    Только тело возьмёшь?
    Или душу?..
    Проходи, хлеб и соль на столе.
    Кстати, где атрибутика драмы?
    Где коса, капюшон – балахон?

    – Предрассудки, – ответствует дама. –
    Зри мой истинный стиль и фасон.

    Я с опаской за ней наблюдаю:
    Нет во взгляде ни хлада, ни зла...
    – Я стихи посвящал тебе.
    – Знаю.
    Вот поэтому в гости пришла.

    – Неожиданно.
    – Сущность такая!
    – Может, выпьем с тобой?
    – Я не прочь.
    – Вот смотри, есть бутылка «Токая».
    Есть кагор «Украинская ночь».
    А закусим... да хоть виноградом.
    Спит жена, а готовить – облом.
    Исходя из того, что ты рядом,
    полагаю, не чокаясь, пьём?

    А коварная гостья смеётся:
    – Разве мы на поминках, поэт?
    Золотое токайское льётся.
    Бормочу:
    – Да, пока ещё, нет...

    Внутрь вино – откровенье наружу:
    – Так зачем ты пришла?
    – Посмотреть
    на того, кто смутил мою душу,
    написав «Я люблю тебя, Смерть».

    Внутрь вино, а наружу отвага:
    – Забирай меня, гостья, с собой!
    – Не могу, что тебе не во благо
    совершать, мой поэт дорогой.
    И покуда тебя обожаю,
    не посмею к себе призывать...

    Что ответить мне гостье? Не знаю.
    Видно, надо кагор открывать.

    Незабвенная тайна кагора,
    Раскрывающий души «Токай»!..
    И смущенье впотьмах коридора,
    и решительный выдох:
    «Прощай»!

    – Что за шум? – возникает супруга, –
    Запах странный, бутылки пусты...
    – Это сон, мы приснились друг другу.
    – Будет сон, если пьянствуешь ты!

    – Сон, родная, и в этом всё дело.
    Посмотри на себя – это сон.
    Ну, когда б наяву ты одела
    вороной капюшон – балахон?

    Бунт двойника
    (баллада)

    Густая зеркальная мгла,
    там вязнет любое движенье.
    Там комната плавно всплыла,
    точнее – её отраженье.

    Закат за окошком возник,
    роняя кровавые перья.
    И вот предо мною – двойник
    с бокалом вечернего зелья.

    Мы молча бокалы свели, –
    по зеркалу дрожь пробежала.
    Мы молча бокалы свели
    и взгляды – подобные жалам.

    В своей зазеркальной глуши
    с каким-то злорадным весельем
    он залпом бокал осушил,
    хоть я лишь притронулся к зелью.

    – Я смог, – он витийствовал, – смог!
    Довольно терпеть униженье.
    Отныне – я сам себе бог,
    отныне я – не отраженье!

    Ходила по зеркалу рябь.
    Он вынырнул из заточенья.
    – Отныне я больше не раб.
    И да совершится отмщенье!
    За то, что навязывал мне
    движения, жесты, гримасы,
    гореть тебе в чёрном огне,
    смердеть в суете биомассы!..

    Закат за окошком поник,
    остыли кровавые перья.
    Умри же, надменный двойник,
    отрава подмешана в зелье!

    Прощай. Моя совесть чиста.
    Взглянуть мне хватило отваги:
    зеркальная бездна пуста,
    как лист непорочной бумаги.

    Наутро протяжную трель
    в прихожей выплёскивал зуммер...

    Зачем вышибается дверь?
    Зачем говорите, что умер?

    Обретение строки

    Вопреки уговорам жены и наказам врача,
    крепкий чай с коньяком
    пью ночами, как средство от боли.
    Из бессонных глубин возникает под утро свеча
    и огонь обретает
    по чьей-то неведомой воле.

    Смерть торопит:
    – Поэт!
    Если есть, что поведать, – пиши.
    Для последних стихов
    до восхода продлится отсрочка.

    ...И не словотеченьем,
    а мироточеньем души
    я исчерпан до дна,
    и осталась последняя строчка.

    О, интриги судьбы!
    Я скитаюсь на том рубеже,
    где для строчки финальной
    (единственного варианта!),
    как ни пыжься, ни злись, ни молись, –
    не достанет уже
    ни оставшейся жизни,
    ни свежести чувств, ни таланта.

    Смерть стоит за спиной,
    смерть касается робко плеча.
    Я хочу оглянуться,
    но мне не хватает отваги...
    Я умру на рассвете.
    Инфарктно простонет свеча.
    И последнюю строчку
    Господь воплотит на бумаге.

    Автор:

    Опубликовано: skorik от 13 август, раздел: Книги и журналы , просмотров 5 474

    Похожие новости
  • Музыка жизни: Татьяна Гордиенко
  • Планета Николь
  • Десантники Господа Бога
    • Комментарии
    orele2 18 августа 2014 19:07

    Поздравляю Павла Борисовича с выходом новой книги. Желаю неиссякаемого вдохновения, потрясающих успехов и всех жизненных благ. С уважением, - ЕО

  • Людмила 28 августа 2014 18:02

    Живу «…мироточением души» – так можно было бы назвать моё впечатление от прочтения предложенной подборки из шести стихотворений, составляющих только что вышедшую книгу Павла Борисовича Баулина «Возлюбленный смерти». Мироточие – всем известное явление в иконописи и мире природы, но не познанное человечеством, покрытое ореолом таинственности и в сумасшедшем ХХI веке. Не секрет, что попытки познания его чаще всего говорят о почти мгновенно следующей параллельности начала негативных общественных явлений. Да простится мне, но может ли большой поэт, который пишет о себе: «так оглушительно хочется жить, что я попытаюсь воскреснуть», может ли он не предчувствовать или не протестовать против надвигающегося или уже сущего зла? Другое дело, что его протест не всегда приносит желаемые плоды. Может, именно поэтому и возникают поэтические шедевры, по накалу страстей близкие к мистическим «Божественной комедии» Данте, «Фаусту» В. Гётё, «Пиру во время чумы» Эдгара По, «Демону» М. Лермонтова? Возможно, истина кроется в ином, и через автора проходит связующая нить, которая «звучит то властной тетивою, то тихой паутинкой, то струной, сакраментально делая живою связь Навсегда Ушедшего» с ним. Вероятно или нет – кто ответит? В философии жизнь и смерть были и остаются стержнем познания окружающего и личностного мира. К сожалению, в настоящее время Россия и Украина друг с другом в состоянии войны. В представленной к рассмотрению подборке об этом ничего не говорится. Но вот прорывается строка-боль: «На поминках в родимом краю пустотой наполняют стаканы. Опьяняет друзей пустота…». И пусть дальше – о наполнении пустоты благодатью нетварного Духа, но в завязке прозвучал вопрос, оставшийся без ответа: «То ли я, то ли мир обезумел…», ибо многие сейчас в состоянии …двойственности («Бунт двойника»). Не отсюда ли и мироточение души поэта? Мир уникален и неповторим. Жили же и в наши времена люди, наделённые сверхспособностями – В. Мессинг, Ванга… Вот и здесь нет ничего удивительного, что в предисловии к новой книге Павел Баулин, по-видимому, наделённый сущностью нити-проводника, рассказывает странный свой сон. Главное в стихотворении – нить живая, значит, способствующая дальнейшему развитию: Живая нить! – Ушедшего причуда моей ладони трепет отдаёт… Так жутко, что сигнал идёт оттуда! Так благостно, что всё-таки идёт. Людмила Елисеева

  • skorik 28 августа 2014 18:16

    Людмила Васильевна! Ваша миниатюра с впечатлениями от книга Павла Борисовича - это просто шедевр. Это я Вам совершенно искренне говорю. Вы обретаете в себе талант настоящего критика, который, в соединении с талантом поэта и прозаика, способен достойно украсить и развить современную литературу Украины. Прочтённое и пережитое в сердце Вы отразили так мудро и проникновенно, как может понять большого поэта только большой критик. Дай Бог нашему Павлу Борисовичу новых книг, а Вам - новых жемчужин в этой отрасли творчества!

  • Информация

    Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Новые статьи
Книги

Павел Баулин: Возлюбленный Смерти

Поэзия Павла Баулина. Сборник «Возлюбленный Смерти»: Киев и Новосибирск, 2014. Одновременный выход в свет: Украина – Россия.

ПАВЕЛ БАУЛИН. «Возлюбленный Смерти».
Сборник лирики. – Киев, журнал «Радуга», 2014. – 152 с.

В Киеве (издательство журнала «Радуга») и в России (Новосибирск) практически одновременно вышел в свет новый сборник стихотворений члена Союза писателей России и Конгресса литераторов Украины Павла Баулина (Запорожье – Киев).
В новую книгу с интригующим названием «Возлюбленный Смерти» вошли стихи-размышления о природе и сущности человеческого бытия. При этом парадоксально-философская лирика поэта охватывает не только период нашего физического воплощения, но даёт свою версию контактов с иными мирами и даже пребывания в иных воплощениях, за гранью, разделяющую Жизнь и Смерть.
Книгу естественно и полноценно дополняет любовная лирика Павла Баулина, его ироническая поэзия. И всё на ту же тему.

Подробнее ознакомиться с творчеством Павла Борисовича можно на его странице на сайте: Стихи.про
Авторское предисловие к сборнику читать здесь:
Новинка: «Возлюбленный Смерти» П. Баулина
Анализ сборника стихотворений о смерти (книги П. Баулина): статья «Дар Смерти».


ПОДБОРКА ИЗ КНИГИ

Нить

Уже готовясь к вечному убытью,
за сущий миг до траурной межи
он обвязал своё запястье нитью.
Конец свободный мне отдал:
– Держи!..

Затем шагнул с презрительной улыбкой
туда, откуда возвращенья нет.
Но след за ним скользнул суровой ниткой,
продетой через тот и этот свет.

...Та нить звучит
то властной тетивою,
то тихой паутинкой, то струной,
сакраментально делая живою
связь Навсегда Ушедшего со мной.

Живая нить! –
Ушедшего причуда
моей ладони трепет отдаёт…
Так жутко,
что сигнал идёт оттуда!
Так благостно,
что всё-таки идёт.

Новопреставленный

Теперь уже
ни смерть над ним не властна,
ни времени разящее копьё...
Торжественно, надменно безучастно
он утверждал величие своё.

А нам служить условностям несметным,
терзаться в страхах: сметь или не сметь?
И постигать,
что вольным и бессмертным
позволит стать
лишь собственная смерть.

Последний полёт

Тяжелеют полёты во сне!
То ли я,
то ли мир обезумел:
Наяву правят тризну по мне,
а во сне я нисколько не умер.

Тяжело, невысОко парю,
раздвигая тугие туманы.
На поминках
в родимом краю
пустотой наполняют стаканы.

Опьяняет друзей пустота
благодатью нетварного Духа.
Я над ними – распятьем Христа.
Мне антенны царапают брюхо.

Наяву на Земле меня нет,
в эту явь не резон возвращаться.
Но грядёт ослепляющий Свет,
и не может полёт продолжаться!

Налетавшись до самого дна,
я проснусь, коль Господь не обидит...
Отшатнётся в испуге жена
и меня сквозь меня не увидит.

Сокровенное

Прозрачные лужицы,
матовый лёд,
предзимье в наряде неброском.
Старинное солнце над миром встаёт,
над миром и нашим погостом.

Неясные тени парят от земли
сквозь день, набирающий силы.
И близкие завтрак уже принесли,
тоскуют у свежей могилы.

В пупырышках небо над ними дрожит.
и воздух – озябший и пресный.
И так оглушительно хочется жить,
что я попытаюсь воскреснуть.

Гостья

– Проходи, коль пришла. Я не трушу.
Ну, не вечно ж мне жить на Земле!
Только тело возьмёшь?
Или душу?..
Проходи, хлеб и соль на столе.
Кстати, где атрибутика драмы?
Где коса, капюшон – балахон?

– Предрассудки, – ответствует дама. –
Зри мой истинный стиль и фасон.

Я с опаской за ней наблюдаю:
Нет во взгляде ни хлада, ни зла...
– Я стихи посвящал тебе.
– Знаю.
Вот поэтому в гости пришла.

– Неожиданно.
– Сущность такая!
– Может, выпьем с тобой?
– Я не прочь.
– Вот смотри, есть бутылка «Токая».
Есть кагор «Украинская ночь».
А закусим... да хоть виноградом.
Спит жена, а готовить – облом.
Исходя из того, что ты рядом,
полагаю, не чокаясь, пьём?

А коварная гостья смеётся:
– Разве мы на поминках, поэт?
Золотое токайское льётся.
Бормочу:
– Да, пока ещё, нет...

Внутрь вино – откровенье наружу:
– Так зачем ты пришла?
– Посмотреть
на того, кто смутил мою душу,
написав «Я люблю тебя, Смерть».

Внутрь вино, а наружу отвага:
– Забирай меня, гостья, с собой!
– Не могу, что тебе не во благо
совершать, мой поэт дорогой.
И покуда тебя обожаю,
не посмею к себе призывать...

Что ответить мне гостье? Не знаю.
Видно, надо кагор открывать.

Незабвенная тайна кагора,
Раскрывающий души «Токай»!..
И смущенье впотьмах коридора,
и решительный выдох:
«Прощай»!

– Что за шум? – возникает супруга, –
Запах странный, бутылки пусты...
– Это сон, мы приснились друг другу.
– Будет сон, если пьянствуешь ты!

– Сон, родная, и в этом всё дело.
Посмотри на себя – это сон.
Ну, когда б наяву ты одела
вороной капюшон – балахон?

Бунт двойника
(баллада)

Густая зеркальная мгла,
там вязнет любое движенье.
Там комната плавно всплыла,
точнее – её отраженье.

Закат за окошком возник,
роняя кровавые перья.
И вот предо мною – двойник
с бокалом вечернего зелья.

Мы молча бокалы свели, –
по зеркалу дрожь пробежала.
Мы молча бокалы свели
и взгляды – подобные жалам.

В своей зазеркальной глуши
с каким-то злорадным весельем
он залпом бокал осушил,
хоть я лишь притронулся к зелью.

– Я смог, – он витийствовал, – смог!
Довольно терпеть униженье.
Отныне – я сам себе бог,
отныне я – не отраженье!

Ходила по зеркалу рябь.
Он вынырнул из заточенья.
– Отныне я больше не раб.
И да совершится отмщенье!
За то, что навязывал мне
движения, жесты, гримасы,
гореть тебе в чёрном огне,
смердеть в суете биомассы!..

Закат за окошком поник,
остыли кровавые перья.
Умри же, надменный двойник,
отрава подмешана в зелье!

Прощай. Моя совесть чиста.
Взглянуть мне хватило отваги:
зеркальная бездна пуста,
как лист непорочной бумаги.

Наутро протяжную трель
в прихожей выплёскивал зуммер...

Зачем вышибается дверь?
Зачем говорите, что умер?

Обретение строки

Вопреки уговорам жены и наказам врача,
крепкий чай с коньяком
пью ночами, как средство от боли.
Из бессонных глубин возникает под утро свеча
и огонь обретает
по чьей-то неведомой воле.

Смерть торопит:
– Поэт!
Если есть, что поведать, – пиши.
Для последних стихов
до восхода продлится отсрочка.

...И не словотеченьем,
а мироточеньем души
я исчерпан до дна,
и осталась последняя строчка.

О, интриги судьбы!
Я скитаюсь на том рубеже,
где для строчки финальной
(единственного варианта!),
как ни пыжься, ни злись, ни молись, –
не достанет уже
ни оставшейся жизни,
ни свежести чувств, ни таланта.

Смерть стоит за спиной,
смерть касается робко плеча.
Я хочу оглянуться,
но мне не хватает отваги...
Я умру на рассвете.
Инфарктно простонет свеча.
И последнюю строчку
Господь воплотит на бумаге.

Автор:

Опубликовано: skorik от 13 август, раздел: Книги и журналы , просмотров 5 474

Похожие новости
  • Музыка жизни: Татьяна Гордиенко
  • Планета Николь
  • Десантники Господа Бога
    • Комментарии
    orele2 18 августа 2014 19:07

    Поздравляю Павла Борисовича с выходом новой книги. Желаю неиссякаемого вдохновения, потрясающих успехов и всех жизненных благ. С уважением, - ЕО

  • Людмила 28 августа 2014 18:02

    Живу «…мироточением души» – так можно было бы назвать моё впечатление от прочтения предложенной подборки из шести стихотворений, составляющих только что вышедшую книгу Павла Борисовича Баулина «Возлюбленный смерти». Мироточие – всем известное явление в иконописи и мире природы, но не познанное человечеством, покрытое ореолом таинственности и в сумасшедшем ХХI веке. Не секрет, что попытки познания его чаще всего говорят о почти мгновенно следующей параллельности начала негативных общественных явлений. Да простится мне, но может ли большой поэт, который пишет о себе: «так оглушительно хочется жить, что я попытаюсь воскреснуть», может ли он не предчувствовать или не протестовать против надвигающегося или уже сущего зла? Другое дело, что его протест не всегда приносит желаемые плоды. Может, именно поэтому и возникают поэтические шедевры, по накалу страстей близкие к мистическим «Божественной комедии» Данте, «Фаусту» В. Гётё, «Пиру во время чумы» Эдгара По, «Демону» М. Лермонтова? Возможно, истина кроется в ином, и через автора проходит связующая нить, которая «звучит то властной тетивою, то тихой паутинкой, то струной, сакраментально делая живою связь Навсегда Ушедшего» с ним. Вероятно или нет – кто ответит? В философии жизнь и смерть были и остаются стержнем познания окружающего и личностного мира. К сожалению, в настоящее время Россия и Украина друг с другом в состоянии войны. В представленной к рассмотрению подборке об этом ничего не говорится. Но вот прорывается строка-боль: «На поминках в родимом краю пустотой наполняют стаканы. Опьяняет друзей пустота…». И пусть дальше – о наполнении пустоты благодатью нетварного Духа, но в завязке прозвучал вопрос, оставшийся без ответа: «То ли я, то ли мир обезумел…», ибо многие сейчас в состоянии …двойственности («Бунт двойника»). Не отсюда ли и мироточение души поэта? Мир уникален и неповторим. Жили же и в наши времена люди, наделённые сверхспособностями – В. Мессинг, Ванга… Вот и здесь нет ничего удивительного, что в предисловии к новой книге Павел Баулин, по-видимому, наделённый сущностью нити-проводника, рассказывает странный свой сон. Главное в стихотворении – нить живая, значит, способствующая дальнейшему развитию: Живая нить! – Ушедшего причуда моей ладони трепет отдаёт… Так жутко, что сигнал идёт оттуда! Так благостно, что всё-таки идёт. Людмила Елисеева

  • skorik 28 августа 2014 18:16

    Людмила Васильевна! Ваша миниатюра с впечатлениями от книга Павла Борисовича - это просто шедевр. Это я Вам совершенно искренне говорю. Вы обретаете в себе талант настоящего критика, который, в соединении с талантом поэта и прозаика, способен достойно украсить и развить современную литературу Украины. Прочтённое и пережитое в сердце Вы отразили так мудро и проникновенно, как может понять большого поэта только большой критик. Дай Бог нашему Павлу Борисовичу новых книг, а Вам - новых жемчужин в этой отрасли творчества!

  • Информация

    Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.